я даю тебе смысл, и это твоё оружие
Я разговариваю с соигроком по ролевой, и внезапно её слова наталкивают меня на такую мысль, что, поймав и додумав её до конца, я почувствовала, что у меня треснул обруч на рёбрах, и я разливаюсь морем через кожу - щекочущим, тёплым, пенным южным морем - такое было обретение свободы.
Суть в том, что я - странненькая.
Я люблю странные штуки, вроде форумных ролевых, нелепых винтажных брошек, фольклорной музыки, банальных классических музеев с картинами, марксистов, сериала La otra mirada, танцевать в тёмной комнате с огоньками под Шакиру и старый джаз, разговаривать с собой в зеркале, читать себе вслух Лорку и Каммингса, у меня есть шебби-альбом, сделанный мамой, недавно мы с Дарьей Эдуардовной минут пятнадцать переписывались, просто кидая друг другу строчки Сплинов, я влюбляюсь на пять минут в артистов и музыкантов, мне нравятся свитера и книжки, и мешковатые джинсы, я люблю своих друзей и не люблю общаться с людьми в принципе, я уязвима, мягка и податлива, мне проще подвинуть свои границы, если это не ущемляет мои интересы, чем конфликтовать из-за ерунды, я легко смеюсь и делать это громко и взахлёб, мне нравится обниматься, я люблю долгие разговоры об абстрактных вещах, иногда я пишу стихи, потому что у меня долго болит какой-то ушиб мира, в моей голове куча всякой информации, словно я сунула её в аквариум с разноцветными рыбками, и это прекрасно. Ещё мне нравятся пабы, разговоры про секс, если это о человеческих отношениях и любви и смехе, я люблю женские романы, если они хорошо написаны, я собираю слова и картинки, я сентиментальна, я не всегда сдаю дедлайны,
и всё это - обыкновенно.
Во мне так много вещей, которые я закрываю от всего мира, хотя это - я.
Потому что в глубине души я всё это время была уязвлённым подростком, слишком развитым для своих лет - и для того, чтобы удовольствоваться рамкой «слишком развитого для своих лет подростка» и ролью одинокого гонимого гения. Мне настолько не хотелось быть в поле «странненьких», что я ушла в другую степь, пытаясь не стать конвенциональной и принимаемой - но стать сверх-конвенциональной.
- Шутишь? – Лавгуд мягко улыбнулась. – Да они тебя обожают. Ты – это нечто прекрасное и новое с их точки зрения. И я даже знаю, почему.
- Потому, что я слегка ненормален – по их версии - но недостаточно, чтобы пугать? – предположил Гарри.
- Нет, Гарри, - Луна покачала головой, хихикнула. – Потому, что ты гораздо более нормален, чем все они. Или гораздо более болен, если послушать меня. Посмотри на себя – то, чего они добиваются, крича на жену, ты получаешь, крича на Министра. Пока они копят на подержанную метлу, ты копишь на собственную армию. Пока они травят байки за огневиски – ты выпускаешь газету, на которую даже мой отец не нарадуется.
- То есть я больше они, чем они?
Пускай они не принимают меня, потому что я лучше их - и лучше по их шкале, чтобы они могли понять и оценить, завидовать и не видеть мягкого нутра под панцирем. И тогда, спрятавшись от всех за щитом из ачивок реального мира, защищённая успехом - я смогу наконец сесть и наиграться в свои бирюльки.
Последние года четыре меня стабильно раз в месяц срывает на неделю-полторы-две, когда я просто закрываюсь дома, ничего не делаю, никого не вижу, сижу в интернете, листаю паблики, смотрю любимое, собираю картинки и слова, набираюсь сил и выхожу в мир снова. Сначала я списывала это на нелюбимую учёбу, потом - на месячные гормональные сбои, но сегодня я подумала, что моя нервная система просто не выдерживает такого напряжения - притворяться нормальным человеком. Всё время оглядываться и следить, нигде ли я не проебалась. Никто ли не посчитал меня странненькой - больше, чем это может счесться очаровательным. Заметать за собой следы из нелепой музыки, смешных видосиков, непонятных шуток, странных интересов, нежности и уязвимости.
Но дело в том, что на самом деле я - странненькая. Я всё это люблю, это - моё. Я - вот. Обыкновенная и настоящая. Не герой всей этой мморпг, просто я. Мне дорог мой Джованни с ролевой игры, мне нравятся мои волосы, бёдра и веснушки, я могу быть нелепой, неуклюжей, могу плакать над песнями Утёсова, не уметь включать разморозку в микроволновке и смеяться из-за ерунды, не задумываясь, что человек подумает, будто я стремлюсь ему понравиться. И рядом со мной такие же люди.
И когда я подумала об этом, мне показалось, что я в своём терновом лесу увидела и обняла эту уязвимую часть себя, маленькую девочку, окровавленную и плачущую, на которую столько лет попадали все шишки.
Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я больше тебя не оставлю.
